Курт Воннегут

Я не знал, как прозвучит кларнет Анджелы Хониккер. Никто и вообразить не мог, как он прозвучит.

Я ждал чего-то патологического, но я не ожидал той глубины, той силы, той почти невыносимой красоты этой патологии.

Анджела увлажнила и согрела дыханием мундштук кларнета, не издав ни одного звука. Глаза у нее остекленели, длинные костлявые пальцы перебирали немые клавиши инструмента.

Я ждал с тревогой, вспоминая, что рассказывал мне Марвин Брид: когда Анджеле становилось невыносимо от тяжелой жизни с отцом, она запиралась у себя в комнате и там играла под граммофонную пластинку.

Ньют уже поставил долгоиграющую пластинку на огромный проигрыватель в соседней комнате. Он вернулся и подал мне конверт от пластинки.

Пластинка называлась «Рояль в веселом доме». Это было соло на рояле, и играл Мид Люкс Льюис.

Пока Анджела, как бы впадая в транс, дала Льюису сыграть первый номер соло, я успел прочесть то, что стояло на обложке. «Родился в Луисвилле, штат Кентукки, в 1905 г. , – читал я.  – Мистер Льюис не занимался музыкой до 16 лет, а потом отец купил ему скрипку. Через год юный Льюис услышал знаменитого пианиста Джимми Янси. „Это,  – вспоминает Льюис,  – и было то, что надо“. Вскоре,  – читал я дальше,  – Льюис стал играть на рояле буги-вуги, стараясь взять от своего старшего товарища Янси все, что возможно,  – тот до самой своей смерти оставался ближайшим другом и кумиром мистера Льюиса. Так как Льюис был сыном проводника пульмановских вагонов,  – читал я дальше,  – то семья Льюисов жила возле железной дороги. Ритм поездов вошел в плоть и кровь юного Льюиса. И вскоре он сочинил блюз для рояля в ритме буги-вуги, ставший уже классическим в своем роде, под названием „Тук-тук-тук вагончики“».

Я поднял голову. Первый помер пластинки уже кончился, игла медленно прокладывала себе дорожку к следующему номеру. Как я прочел на обложке, следующий назывался «Блюз „Дракон“».

Мид Люкс Льюис сыграл первые такты соло – и тут вступила Анджела Хониккер.

Глаза у нее закрылись.

Я был потрясен.

Она играла блестяще.

Она импровизировала под музыку сына проводника; она переходила от ласковой лирики и хриплой страсти к звенящим вскрикам испуганного ребенка, к бреду наркомана. Ее переходы, глиссандо, вели из рая в ад через все, что лежит между ними.

Так играть могла только шизофреничка или одержимая.

Волосы у меня встали дыбом, как будто Анджела каталась по полу с пеной у рта и бегло болтала по-древневавилонски.

Когда музыка оборвалась, я закричал Джулиану Каслу, тоже пронзенному этими звуками:

– Господи, вот вам жизнь! Да разве ее хоть чуточку поймешь?

– А вы и не старайтесь,  – сказал Касл.  – Просто сделайте вид, что вы все понимаете.

– Это очень хороший совет.  – Я сразу обмяк. И Касл процитировал еще один стишок:

– Это откуда же?  – спросил я.

– Откуда же, как не из Книг Боконона.

– Очень хотелось бы достать экземпляр.

– Их нигде не достать,  – сказал Касл.  – Книги не печатались. Их переписывают от руки. И конечно, законченного экземпляра вообще не существует, потому что Боконон каждый день добавляет еще что-то.

Маленький Ньют фыркнул:

– Религия!

– Простите?  – сказал Касл.

– Кошку видали? Колыбельку видали?

• Наконец мы подъехали к замку. Он был приземистый,…
• Меня отвезли на место у самого водопада, где был дом…
• Прошло три часа после ужина, а Фрэнк все еще не вернулся.…
• Когда Лайонел Бойд Джонсон и капрал Эрл Маккэйб…
• Пока мы с мисс Фауст ждали лифта, чтобы спуститься…
• Рваная рана погибели теперь разверзлась в нескольких…
• Я все еще сидел в баре с Ньютом, с Лоу Кросби,…
• Ньют дописал письмо на следующее утро. Вот что он написал:…
• В помещении таможни аэропорта «Монзано» нас попросили…
• – Когда Боконон и Маккэйб много лет назад завладели…
• И вдруг в один прекрасный день, в воскресенье, я узнал,…
• Голова у меня болела, шея затекла, а тут меня еще тряхнуло.…
• Я впустил трех детей доктора Феликса Хониккера в спальню…
• – А есть такое вещество?  – спросил я. – Да нет же,…
• Именно в этой мастерской надгробий я испытал свой…