Курт Воннегут

– Мне? Стать президентом?

– А кому же еще?

– Чушь!

– Не отказывайтесь, сначала хорошенько подумайте!  – Фрэнк смотрел на меня с тревогой.

– Нет! Нет!

– Вы же не успели подумать!

– Я успел понять, что это бред.

Фрэнк снова сцепил пальцы:

– Мы работали бы вместе. Я бы вас всегда поддерживал.

– Отлично. Значит, если в меня запульнут, вы тоже свое получите?

– Запульнут?

– Ну пристрелят. Убьют.

Фрэнк был огорошен:

– А кому понадобится вас убивать?

– Тому, кто захочет стать президентом Сан-Лоренцо.

Фрэнк покачал головой.

– Никто в Сан-Лоренцо не хочет стать президентом,  – утешил он меня.  – Это против их религии.

– И против вашей тоже? Я думал, что вы станете тут президентом.

– Я… – сказал он и запнулся. Вид у него был несчастный.

– Что вы?  – спросил я.

Он повернулся к пелене воды, занавесившей пещеру.

– Зрелость, как я понимаю,  – начал он,  – это способность осознавать предел своих возможностей.

Он был близок к бокононовскому определению зрелости. «Зрелость,  – учит нас Боконон,  – это горькое разочарование, и ничем его не излечить, если только смех не считать лекарством от всего на свете».

– Я свою ограниченность понимаю,  – сказал Фрэнк.  – Мой отец страдал от того же.

– Вот как?

– Замыслов, и очень хороших, у меня много, как было и у отца,  – доверительно сообщил мне и водопаду Фрэнк,  – но он не умел общаться с людьми, и я тоже не умею.

• – Теперь тебе легче говорить со мной?  – спросила…
• Голова у меня болела, шея затекла, а тут меня еще…
• – А есть такое вещество?  – спросил я. – Да нет…
• На самолете из Майами в Сан-Лоренцо кресла стояли…
• И вдруг в один прекрасный день, в воскресенье, я…
• Ньют не написал, кто его нареченная. Но недели через…
• Ньют дописал письмо на следующее утро. Вот что он…
• Наконец мы подъехали к замку. Он был приземистый,…
• Я взглянул на небо, туда, где только что пролетела…
• Пока мы с мисс Фауст ждали лифта, чтобы спуститься…
• В помещении таможни аэропорта «Монзано» нас попросили…
• Рваная рана погибели теперь разверзлась в нескольких…