Курт Воннегут

Научно-исследовательская лаборатория Всеобщей сталелитейной компании находилась далеко от главного входа на илиумские заводы компании, примерно в квартале от площадки для служебных машин, где доктор Брид поставил свой «линкольн».

Я спросил доктора Брида, сколько человек занято в научно-исследовательских лабораториях.

– Семьсот человек,  – сказал он,  – но лишь около ста из них действительно заняты научными исследованиями. Остальные шестьсот так или иначе занимаются хозяйством, а главная экономка – это я.

Когда мы влились в поток пешеходов на заводской улице, женский голос сзади нас пожелал доктору Бриду счастливого рождества. Доктор Брид обернулся, благосклонно вглядываясь в море бледных, как недопеченные оладьи, лиц, и обнаружил, что приветствовала его некая мисс Франсина Пефко. Мисс Пефко была недурненькая здоровая барышня лет двадцати, заурядная и скучная.

Проникаясь, как и полагается на рождество, чувством благоволения, доктор Брид пригласил мисс Пефко следовать за нами. Он представил ее мне как секретаря доктора Нильсака Хорвата. Он объяснил мне, кто такой доктор Хорват: «Знаменитый химик, специалист по поверхностному натяжению,  – сказал он,  – тот, что делает такие чудеса с пленкой».

– Что нового в химии поверхностного натяжения?  – спросил я у мисс Пефко.

– А черт его знает!  – сказала она.  – Лучше не спрашивайте. Я просто пишу на машинке то, что он мне диктует.  – И она тут же извинилась, что сказала «черт».

– По-моему, вы понимаете больше, чем вам кажется,  – сказал доктор Брид.

– Я? Вот уж нет!  – Мисс Пефко, видно, не привыкла запросто болтать с такими важными людьми, как доктор Брид, и чувствовала себя очень неловко. Походка у нее стала манерной и напряженной, как у курицы. Лицо остекленело в улыбке, и она явно ворошила свои мозги, ища, что бы такое сказать, но там ничего, кроме бумажных салфеточек и поддельных побрякушек, не находилось.

– Ну-с,  – благожелательно пробасил доктор Брид.  – Как вам у нас нравится, ведь вы тут уже давно? Почти год, да?

– Все вы, ученые, чересчур много думаете!  – выпалила мисс Пефко. Она залилась идиотским смехом. От приветливости доктора Брида у нее в мозгу перегорели все пробки. Она уже ни за что не отвечала.  – Да, все вы думаете слишком много!

Толстая унылая женщина в грязном комбинезоне, задыхаясь, семенила рядом с нами, слушая, что говорит мисс Пефко. Она обернулась к доктору Бриду, глядя на него с беспомощным упреком. Она тоже ненавидела людей, которым слишком много думают. В эту минуту она показалась мне достойной представительницей всего рода человеческого.

По выражению лица толстой женщины я понял,  – что она тут же, на месте, сойдет с ума, если хоть кто-нибудь еще будет что-то выдумывать.

– Вы должны понять,  – сказал доктор Брид,  – что у всех людей процесс мышления одинаков. Только ученые думают обо всем по–одному, а другие люди – по-другому.

– Ох-хх… – равнодушно вздохнула мисс Пефко.  – Пишу под диктовку доктора Хорвата – и как будто все по-иностранному. Наверно, я ничего не поняла бы, даже если б кончила университет. А он, может быть, говорит о чем-то таком, что перевернет весь мир кверху ногами, как атомная бомба.

– Бывало, приду домой из школы,  – продолжала мисс Пефко,  – мама спрашивает, что случилось за день, я ей рассказываю. А теперь прихожу домой с работы, она спрашивает, а я ей одно твержу.  – Тут мисс Пефко покачала головой и распустила накрашенные губы.  – Не знаю, не знаю, не знаю…

– Но если вы чего-то не понимаете,  – настойчиво сказал доктор Брид,  – попросите доктора Хорвата объяснить вам. Доктор Хорват прекрасно умеет объяснять.  – Он обернулся ко мне: – Доктор Хониккер любил говорить, что, если ученый не умеет популярно объяснить восьмилетнему ребенку, чем он занимается, значит, он шарлатан.

– Выходит, я глупей восьмилетнего ребенка,  – уныло сказала мисс Пефко.  – Я даже не знаю, что такое шарлатан.

• Ньют дописал письмо на следующее утро. Вот что он написал:…
• Супруги Кросби и я испытывали странное ощущение:…
• Мы поднялись по четырем гранитным ступеням в научно-исследовательскую…
• Голова у меня болела, шея затекла, а тут меня…
• Анджела и Ньют сидели на висячей террасе со мной…
• Наконец мы подъехали к замку. Он был приземистый,…
• Именно в этой мастерской надгробий я испытал свой…
• Когда Лайонел Бойд Джонсон и капрал Эрл Маккэйб были…
• Меня отвезли на место у самого водопада, где был…
• Но он не умер. Его можно было бы принять за мертвеца,…
• Ньют не написал, кто его нареченная. Но недели через…
• В это время в баре «Мыс Код», при отеле «Эль Прадо»,…
• Я взглянул на небо, туда, где только что пролетела…
• – Когда Боконон и Маккэйб много лет назад завладели…
• И вдруг в один прекрасный день, в воскресенье, я узнал,…